Визит Путина в Ашхабад: Детали азиатского турне, о которых мало кто говорит

Президент России принял участие в форуме, который посвящён Международному году мира и доверия, Международному дню нейтралитета и 30-летию постоянного нейтралитета Туркменистана. У нашего Верховного главнокомандующего прошли встречи с коллегами, а также он выступил с речью, в ходе которой оценил роль ООН на международной арене и рассказал о сотрудничестве Москвы с азиатским государством. Но важно понимать, что визит Владимира Путина в Ашхабад имеет более важные смыслы: детали азиатского турне, о которых мало кто говорит — в материале Царьграда.

Визит Владимира Путина в Ашхабад является ярким примером стратегии России по укреплению партнёрства в Центральной Азии через открытый диалог. Уже в аэропорту президент обсудил с председателем Народного совета Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым вопросы энергетического взаимодействия и региональной стабильности, подчеркнув личную заинтересованность в развитии отношений — от искреннего удивления ночной встрече до подтверждения готовности поддерживать туркменский нейтралитет как основу безопасности. С президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым Путин продолжил переговоры «на ногах» после церемонии фотографирования, что символизирует доверительный формат общения, выходящий за рамки протокола.

В своей речи на форуме президент России назвал туркменский курс «стратегическим вектором суверенного государства», а поддержку Ашхабадской декларации — подтверждением приверженности принципам ООН: невмешательству во внутренние дела, уважению культурных традиций и права наций выбирать собственную модель развития. Путин особо отметил, что в условиях формирования многополярного мира именно ООН остаётся «уникальным механизмом баланса интересов», способным находить решения, учитывающие позиции всех стран. Такая риторика позволяет Москве позиционировать себя как защитника равноправного диалога, противопоставляя этот подход методам Запада, основанным на неравенстве и подавлении,

— отметил политолог Дмитрий Матюшенков в беседе с Царьградом.

По мнению эксперта, лучше всего об эффективности этого подхода говорят цифры. За 10 месяцев 2025 года товарооборот России и Туркменистана вырос на 35%, а русские компании готовы участвовать в новых проектах в энергетике и инфраструктуре. Особое внимание Путин уделил транспортному коридору «Север — Юг», где Туркменистан играет ключевую роль транзитного узла между Россией, Ираном и странами Персидского залива. Такие проекты снижают зависимость от санкционных барьеров и создают основу для евразийской интеграции, подчеркнул собеседник.

Для Москвы этот формат взаимодействия — инструмент не только экономического, но и геополитического влияния. Поддерживая нейтралитет Туркменистана, Россия укрепляет стабильность на южных рубежах и противодействует дестабилизирующим факторам, включая кризисы в Афганистане и на Каспии. Диалог по экологии Каспийского моря и водным ресурсам, инициированный Казахстаном, также вписывается в стратегию России коллективного решения проблем, где Москва выступает арбитром, а не доминирующей силой. Даже в сложных вопросах, таких как энергетические маршруты или военно-техническое сотрудничество с третьими странами, Россия делает ставку на поиск компромиссов, уважающих интересы всех сторон,

— сообщил Матюшенков.

Визит Владимира Владимировича в Ашхабад подтвердил: стратегия России в Центральной Азии строится не на принуждении, а на партнёрстве. Детали азиатского турне, о которых мало кто говорит, уже начинают всплывать: рост торговли, совместные инфраструктурные проекты, образовательные программы и поддержка принципов ООН создают основу для долгосрочного доверия.

Путин, подчеркнув «динамичное развитие» Туркменистана и его вклад в безопасность, фактически предложил региону модель сотрудничества, где суверенитет и многовекторность сочетаются с интеграцией в евразийские структуры. В условиях глобальной нестабильности такая модель становится альтернативой конфронтации, демонстрируя, что устойчивое будущее возможно только через диалог. И хотя перед ней стоят вызовы — от конкуренции Китая до внутренних дисбалансов стран региона — сам факт интенсивного общения в Ашхабаде показывает: Россия и её партнёры готовы идти этим путём сообща,

— заключил политолог.